Попробую дальше выложить две характеристики звучания из этой же статьи (написаны несколько заумно и пафосно, но рациональное зерно есть), которые для меня лично являются определяющими при выборе аппаратуры (если говорить грубо - то они дают ответ на вопрос "о чем музыкальное произведение" и передают эмоциональный посыл музыкантов, если этого нет - то слушать становится не интересно и не понятно зачем люди занимали студию звукозаписи и вообще мучают себя и нструменты, а другие люди делают и продают .... аппаратуру), все это имхо, разумеется, вот эти характеристики:

Интонационные связи. Значение слова „интонация" не вызывает вопросов. Это слово часто употребляется в обиходе, причем, как правило, применительно к речи. Словари дают научное определение интонации: это повышение или понижение тона при произнесении фразы. Интонация придает высказыванию большую выразительность, но она не относится к основным речевым факторам, формирующим смысл; в речи все слова имеют какое-то значение, и даже если они будут произнесены монотонно (то есть без интонации), мы в большинстве случаев сможем представить, о чем идет речь. А что же такое интонация в музыке? Здесь она как средство выразительности играет гораздо более важную роль: за звуками и аккордами невозможно закрепить определенного значения, и интонация является одним из средств создания музыкального образа.
Несмотря на то что интонация, по определению, всего лишь повы-шение или понижение тона, она невозможна без изменения громкости интонирующего голоса или инструмента. В музыке изменение тона при интонировании возможно только в небольших пределах, а именно в тех, где высота звука, варьируясь, еще сохраняет свое нотное название (этот интервал называют зоной). Таким образом, музыкальная интонация — это незначительные изменения высоты и громкости звука.
От воспроизводящей аппаратуры требуется точная передача изме-нений каждого звука. Но вслушиваться непосредственно в эти изменения и тем более оценить их передачу аппаратурой невозможно. Мы можем оценить только результат. Тот, кто считает, что он в состоянии определить, насколько выразительно передан тот или иной звук, прав лишь отчасти.
В хорошем исполнении интонации музыкальных звуков тесно взаимосвязаны, независимо от того, одного и того же инструмента это звуки или разных. Интонируемые музыкальные звуки создают музыкальный образ, а во времени это музыкальные события. Полнота восприятия музыкальных событий во многом зависит от того, насколько точно аппаратура передает интонационные взаимодействия звуков. Музыкально чувствительный человек очень чуток к этой передаче.
При правильной передаче интонационных взаимодействий все звуки оказываются равными по значимости. Сочетаясь друг с другом, они создают музыкальные образы, их взаимодействие оказывается целесообразным. При плохой передаче интонационных взаимодействий звуки воспроизводятся „разрозненно", в их следовании не видится особой целесообразности, очень часто источники звука неестественно четко локализуются по ширине стереобазы, с явным нарушением музыкальной вертикали.

Тембровые связи. Тембр, как мы уже говорили, это основная характеристика звука. Именно он порой поднимает стоимость аппаратуры на необозримую высоту; если тембр плохой, то столь высокая цена неоправданна. Но отдельно оценить передачу тембра так же невозможно, как и передачу интонации, более того, это сделать даже сложнее, поскольку передача интонации — это частный случай передачи тембра.
Человек реагирует не только на отдельно взятые тембры, но и на их совокупность, которая и создает музыкальный образ. Отличается воспроизведение музыки разными комплектами. Отличаются тембры одних и тех же инструментов при звучании их в разных концертных залах: в одном зале тембры могут казаться обедненными, в другом они будут оказывать на слушателя большее воздействие, в третьем же приобретут такие сказочные качества, которые не передаст никакая аппаратура. Но где бы мы ни слушали прекрасное живое исполнение, мы сможем его определить. Мы его узнаем только потому, что услышим гораздо больше музыкальных событий, чем на любом аудиотракте. Хорошая передача тембровых взаимодействий предполагает „тембровую" локализацию образов музыкальных инструментов, а не „визуальную". При правильной, „тембровой" локализации звуки могут находиться пространственно друг за другом, но при этом должно сохраняться их четкое тембровое разделение и относительные размеры. В таком случае эксперт говорит, что звуки хорошо эшелонированы. При неправильной, „визуальной", локализации звуки кажутся локализованными по ширине стереобазы, и, несмотря на то что они располагаются как бы на разной глубине сцены, они никогда не перекрываются, а звучат словно самостоятельно, независимо друг от друга, поскольку нарушены их относительные размеры. Очень часто низкие звуки почти таких же размеров, как средние и даже высокие, а значит, они локализованы лучше, чем в реальности. Именно в этом случае аудиофилу кажется, что он „видит" музыкальные инструменты и их точные размеры.
Музыкальная вертикаль. Верная передача тембров сохраняет музыкальную вертикаль. Расскажем о ней на примере оркестровой вертикали. Так как инструменты имеют совершенно различный характер звучания, то они по отношению друг к другу всегда занимают особые места в пространстве — скажем, духовые, где бы ни располагались в оркестре, всегда кажутся крупнее. В концертном зале звучащая труба или флейта создают впечатление наполненности пространства, их звуки будто идут со всех сторон. Группа скрипок имеет более „жесткий" звук и локализуется более четко. Звуки скрипок всегда кажутся мельче, чем звук трубы, фагота или флейты (особенно натуральной деревянной). Звуки виолончелей, как более низкочастотные, видятся всегда крупнее скрипок, но не могут затмить духовых, так как их характерный тембр „растекается" по залу и своей индивидуальностью сильно отличается от других звуков. Словом, звуки разных инструментов в оркестре имеют какие-то пропорции относительно друг друга и характерную цветовую палитру. Данную особенность композитор использует для выражения самых загадочных образов и красок. Эти соотношения в оркестровке, сложные межинструментальные аккорды, сочетающиеся образы и т. п. создают так называемую оркестровую вертикаль (частный случай музыкальной вертикали). Видимо, такое название это явление получило вот по каким причинам. Во-первых, определенный тембр всегда занимает в нашем воображении определенную высотную нишу — нам кажется, что свистящие и высокочастотные звуки расположены выше и более сфокусированы, чем низкочастотные, которые „растекаются", не фокусируются и заполняют все пространство с центром тяжести внизу. Иными словами, в нашем сознании формируется особое расположение по вертикали разных по объему звуков. Во-вторых, в партитуре все партии инструментов, имеющих разный тембр, располагают друг под другом. Глядя в партитуру, музыкант читает оркестровку произведения как бы по вертикали, а разворачивающиеся во времени события, создаваемые каждым инструментом,— по горизонтали. Когда нарушены тембровые соотношения и размеры звуков, когда „цветность" тембров усредняется, разрушается весь смысл сложноорганизованного музыкального повествования. Подобные искажения эксперт называет искажениями (разрушениями, нарушениями) оркестровой вертикали. Но вертикаль разрушается не только в оркестровых записях. Звуки одного и того же инструмента тоже имеют разную высоту, а следовательно, относительно разные размеры — низкие звуки, взятые, скажем, на фортепиано, кажутся крупнее высоких. Поэтому тембровые искажения могут нарушить музыкальный образ, создаваемый пианистом. Тогда уже говорят о плохой передаче музыкальной вертикали. Итак, верная передача музыкальной вертикали — это передача всех соотношений между звуками: и громкостных, и тембровых, и относительных размеров.