Шельси строил свою музыку на одном-единственном звуке, обретавшем с течением музыкального времени новые краски (смена приема звукоизвлечения, добавление соседних микроинтервалов, иногда ближайших гармоник). Композитор утверждал, что его роль сводится только к передаче того, что послало ему Сущее во время сеансов медитации (и одновременно музыкальной импровизации), и поэтому отказывался от оформления собственных рукописей, считая, что это нанесет непоправимый ущерб его посреднической миссии.
