Прошло пару минут и с прибрежной гальки, с кряхтением и стоном, восстало чудо в перьях. Оно осмотрелось, выпрямилось, потихоньку осмелело, и начало быстро восстанавливать подорванную репутацию. Для начала, оно что то громко прокаркало и народ зашевелся, стал подниматься, приходить в себя после испуга. Все вертели головами, махали руками, что то кричали и тыкали пальцами в небо. Не знаю, досталось кому то дроби, или нет, но вой потихоньку прекратился. Чувак, совсем очухавшись, выдернул копья, развернулся, и, со зверским лицом, направился в мою сторону.
Толпа шустренько расступилась и чудо показалось во всей красе.
Весь пух, на его одежонке, обгорел или разлетелся. Самого, сильно качало из стороны в сторону, бородатое лицо, было все залито кровью, и только в белесых глазах, горела ненависть.
А сильно ему досталось. Вон, вместо шапки с петушиным хвостом, только лысина в бороздочках от картечи. Удивительно, как это он, вообще, еще ходит.

Но, чувак, видимо и так, чувствовал себя превосходно. Он опять принялся скакать, орать, и брызгать слюной. Началась вторая серия «любимого» шоу перед соплеменниками. Наконец, затрахавшись поднимать пыль и исходить потом, это с пробитой то башкой и в такую жару, он воткнул копья, со сморщенными и еще дымящимися от жара, головами, в землю, сделал пару шагов вперед, подойдя почти вплотную, потом достал откуда то из-за пазухи здоровенный ножичек, и, с вызовом, уставился мне в глаза.
Как раз, в это время, налетел резкий порыв ветра, а с неба, упали первые капли.

--Ну все, вот мы и приплыли.

Чувак, мгновенно сориентировался, и решил начало непогоды, тоже использовать в свою пользу. Он наклонился ко мне и стал орать что то прямо в лицо.
Боже! Ну вот на фига мне опять нюхать этот смрад? Это же не Шанель и не Пако Рабан. Если я уж чем то проштрафился перед тобой, если ты вообще там есть, то давай отработаю по другому. Например, построю им баньку и научу мыться. Не, ну а шо, они же сами, до нее, еще не скоро додумаются. А я помогу. Ускорю, так сказать, прогресс.
И еще, вот этого, щенячьего взгляда, тоже, пожалуйста, не надо. Я, в свое время, с кавказскими овчарками долго в «гляделки» играл, и, между прочим, на жизнь. Так шо это, --просто дешевка.

Местный идеолог, тоже, быстро поняв, что на психику давить бесполезно, начал махать кмнжальчиком перед моим носом, тыкать в глаза, совершать какие то странные пасы, греметь браслетами из клыков, и, продолжал обдавать жутким зловонием из пасти.
Теперь понятно, откуда у наших «братков», такие варварские замашки. Тыкать, колоть, припекать. Гены не спят. Мля. Это «доброту» нужно прививать, лелеять и воспитывать, а «зло», --прет само.

Когда он, в очередной раз, развел в стороны руки и задрал голову к потемневшему небу, прося разрешения у своих «наставников» попортить мне здоровье, полы, его шкурной одежонки, приветливо распахнулись. Я не поверил своим глазам. У него на шее, на длинном кожаном шнурке, болтался шикарный талисман. Самый настоящий «подарок Судьбы", --мой дробовик. Ремешок был пропущен через предохранительную скобу, и, он спокойно пригрелся, у него на обьемном пузе, стволами вниз.

--Ну шо, Братан, буду должен в третий раз. --Я резко протянул руку, ухватил обрез, и, одновременно, разворачивая стволы под челюсть офигевшему шаману, ладонью левой, взвел оба курка.

--Привет божкам! – И, нажал на спуск.